Где-то есть корабли У священной земли И соленые губы твои.
В холодной пустыне до сих пор стоит белый замок. Орихиме не может забыть ту камеру с решеткой на окне и опасную близость чужого лица.
Катастрофически тебя не хватает мне, Жгу электричество, но не попадаю я, Воздух толчками и пульс на три счета-та-та Бьет в переносицу: я знаю всё знаю, но Катастрофически тебя не хватает мне, Катастрофически тебя не хватает.
Приходя домой, она сразу включает свет во всех комнатах. Соседи не понимают. Друзья говорят – стресс, боязнь темноты после пребывания в плену. Тацки предлагает какое-то время пожить вместе. Орихиме в ответ только улыбается и машет руками. Все в порядке. Она не боится темноты, просто видит в каждой тени, в каждом неясном силуэте его черты. Чтобы избежать этого, Орихиме заставляет гореть все лампочки в доме. Но не помогает. Обязательно взмахнет крылом за окном птица или, того хуже, летучая мышь. И сразу дыхание у девушки перехватывает, а сердце начинает с бешеной скоростью стучать в груди. Глаза загораются надеждой, чтобы через секунду снова потухнуть. Потом она качается на стуле, до боли сжав плечи руками, и долго убеждает себя, что показалось. Она прекрасно знает, невозможно восстановить кого-либо из пепла. Знает, но не верит. Отказывается верить.
Где-то есть корабли У священной земли И горячие губы твои. Мы срослись плавниками, Мы срослись плавниками, Камикадзе выползают на отмель, Чтобы влёт задохнуться, Чтоб не долго по краю, у ми ра ю.
В холодной пустыне до сих пор стоит белый замок. Орихиме не может забыть опасную близость чужого лица и неожиданные полу-объятия. Легкие, но неразрывные, будто человеческая женщина и пустой стали одним целым. И воздуха сразу не хватает, а от безумия происходящего мутится рассудок. Опасность, кричит разум. Враг, тюремщик, арранкар, такой теплый. Почему? Он должен быть холодным, как и все здесь! Сумасшествие, самоубийство и что-то еще. Сознание балансирует на краю, разрывающее душу противоречие просто убивает. Или это объятие всего лишь галлюцинация свихнувшейся от одиночества пленницы?
Катастрофически тебя не хватает мне, Жгу электричество, но не попадаю я, Воздух толчками и пульс на три счета-та-та Бьет в переносицу: я знаю всё знаю, но Катастрофически тебя не хватает мне, Катастрофически тебя не хватает.
Орихиме ходит кругами по дому, включает телевизор, ставит чайник, открывает в кране воду. Все бесполезно, сдерживать слезы сложнее с каждым шагом. Мебель, стены, выцветшие обои выглядят чужими и ненужными, а дверь закрыта изнутри, никто в нее не войдет. Но как же сложно, невыносимо это знать! Шаг, другой, третий… Девушка распахивает окно, впуская в комнату свежий воздух, и вглядывается в ночь. Она неразборчиво шепчет что-то про белые стены, кормление с ложечки и горячее дыхание. А хочется кричать до потери голоса в безжалостную темноту, звать его, сказать все. Что?
Где-то есть корабли У священной земли И соленые губы твои.
В холодной пустыне до сих пор стоит белый замок. Орихиме навсегда осталась в той камере, в теплых придуманных объятиях, которых никогда не было. И нет для нее ничего более реального.
_______________ Автор! Это именно то, чего я хотела. Очень красиво переданы чувства Химме. И очень точно к песне. Огромное вам спасибо! Это такой подарок для шипперской души. Откроетесь?
-
-
24.08.2010 в 12:01У священной земли
И соленые губы твои.
В холодной пустыне до сих пор стоит белый замок. Орихиме не может забыть ту камеру с решеткой на окне и опасную близость чужого лица.
Жгу электричество, но не попадаю я,
Воздух толчками и пульс на три счета-та-та
Бьет в переносицу: я знаю всё знаю, но
Катастрофически тебя не хватает мне,
Катастрофически тебя не хватает.
Приходя домой, она сразу включает свет во всех комнатах. Соседи не понимают. Друзья говорят – стресс, боязнь темноты после пребывания в плену. Тацки предлагает какое-то время пожить вместе. Орихиме в ответ только улыбается и машет руками. Все в порядке.
Она не боится темноты, просто видит в каждой тени, в каждом неясном силуэте его черты. Чтобы избежать этого, Орихиме заставляет гореть все лампочки в доме. Но не помогает. Обязательно взмахнет крылом за окном птица или, того хуже, летучая мышь. И сразу дыхание у девушки перехватывает, а сердце начинает с бешеной скоростью стучать в груди. Глаза загораются надеждой, чтобы через секунду снова потухнуть. Потом она качается на стуле, до боли сжав плечи руками, и долго убеждает себя, что показалось. Она прекрасно знает, невозможно восстановить кого-либо из пепла. Знает, но не верит. Отказывается верить.
У священной земли
И горячие губы твои.
Мы срослись плавниками,
Мы срослись плавниками,
Камикадзе выползают на отмель,
Чтобы влёт задохнуться,
Чтоб не долго по краю,
у ми ра ю.
В холодной пустыне до сих пор стоит белый замок. Орихиме не может забыть опасную близость чужого лица и неожиданные полу-объятия. Легкие, но неразрывные, будто человеческая женщина и пустой стали одним целым. И воздуха сразу не хватает, а от безумия происходящего мутится рассудок. Опасность, кричит разум. Враг, тюремщик, арранкар, такой теплый. Почему? Он должен быть холодным, как и все здесь! Сумасшествие, самоубийство и что-то еще. Сознание балансирует на краю, разрывающее душу противоречие просто убивает. Или это объятие всего лишь галлюцинация свихнувшейся от одиночества пленницы?
Жгу электричество, но не попадаю я,
Воздух толчками и пульс на три счета-та-та
Бьет в переносицу: я знаю всё знаю, но
Катастрофически тебя не хватает мне,
Катастрофически тебя не хватает.
Орихиме ходит кругами по дому, включает телевизор, ставит чайник, открывает в кране воду. Все бесполезно, сдерживать слезы сложнее с каждым шагом. Мебель, стены, выцветшие обои выглядят чужими и ненужными, а дверь закрыта изнутри, никто в нее не войдет. Но как же сложно, невыносимо это знать! Шаг, другой, третий… Девушка распахивает окно, впуская в комнату свежий воздух, и вглядывается в ночь. Она неразборчиво шепчет что-то про белые стены, кормление с ложечки и горячее дыхание. А хочется кричать до потери голоса в безжалостную темноту, звать его, сказать все. Что?
У священной земли
И соленые губы твои.
В холодной пустыне до сих пор стоит белый замок. Орихиме навсегда осталась в той камере, в теплых придуманных объятиях, которых никогда не было. И нет для нее ничего более реального.
-
-
24.08.2010 в 23:34Автор! Это именно то, чего я хотела. Очень красиво переданы чувства Химме.
И очень точно к песне.
Огромное вам спасибо!
Это такой подарок для шипперской души.
Откроетесь?
Заказчик
-
-
24.08.2010 в 23:42спасибо
-
-
25.08.2010 в 06:27Автор рад, что смог угодить заказчику!
Domino69
Вам спасибо
-
-
25.08.2010 в 07:42-
-
25.08.2010 в 07:45-
-
25.08.2010 в 08:51-
-
25.08.2010 в 09:00Спасибо вам)))
-
-
25.08.2010 в 10:00-
-
25.08.2010 в 10:06Рада, что понравилось
-
-
25.08.2010 в 15:15-
-
25.08.2010 в 15:17Тем приятнее похвала, спасибо!