Возможно,это немного не то, что хотел автор, но надеюсь, понравится. И да, тут яоя практически нет. Одни намеки. Я себе представляла одну из ночей, перед тем, как похитили Орихиме. 419 слов
В комнате громко тикают часы. Слышится шелест ветра и глухие удары дождевых капель. Единственное окно запотело, из-за чего кажется будто улица снаружи плывет в тумане. Так и хочется поддаться в эту зыбкую размытую темноту, на миг отвлечься, уйти от всего: семьи, шинигами, пустых. От этой изматывающей неизвестности и напряжения. От этих бесконечных часов перед рассветом.
Catch me, I am falling And your innocence Is all I have Can you hear me calling In pieces only I can understand
Тонкое прозрачное стекло может запотеть от холода снаружи и душной жары внутри. От горячего дыхания, ложащегося на хрупкую поверхность и разомлевшего уставшего тела, практически навалившегося на окно. Глубокие вдохи-выдохи из глубины комнаты говорят о том, что второй человек все ещё спит. И это успокаивает, дает время обдумать свои действия, мысли, чувства. И в то же время хочется простых поддерживающих объятий, тихих слов, сухого поцелуя в висок. Такой нужной – ненужной сейчас нежности.
Breaking and you're climbing And my innocence is all you have I can hear you crying From places only you can understand
Думать о многом так невыносимо и больно. Невольно приходят мысли о том, что ты погибнешь, что погибните вы. Встряхивая головой, прогоняешь такие страшные в этот ночной час мысли. Стрелки на часах показывают половину второго. Хочется лечь рядом, прижаться всем телом и заснуть. Но не получится. Слишком много мыслей, слишком много страха. И опустить бы руки, сдаться, но это невозможно. Потому что твой мир покачнется, перевернется, разрушится. Как эта хрупкая грань между внешним миром и теплом дома. И поэтому остается лишь чертить на запотевшем стекле одному тебе понятные слова.
Wanted to feel like I could tell you why Thought I could almost see the other side It disappeared before I saw the sign The end is here.
Часы тикают слишком громко, продолжая неумолимый отсчет к концу этой ночи, наполненной неизвестностью и страхом. Вздыхая, прислоняешься к прохладному стеклу. Теплые руки обхватывают талию, а красные волосы, в темноте кажущиеся практически черными, шелком стекают на плечи. Сухое дыхание ложится на шею. - Ты слишком много думаешь, Ичиго - … Это тот, другой, которого хотелось и не хотелось будить. И он что-то шепчет на ухо, что-то такое приятное, успокаивающее. И пускай от тебя ускользает смысл слов, один лишь этот голос, хриплый после сна, дает уверенность, что все будет хорошо. - … совсем ребенок, – улыбка чувствуется у виска. - Кто ребенок, я ребенок? - раздражения нет. Это уже привычка. – А тебя не посадят за растление? Едва слышная усмешка, шлепанье босых ног, туда, вглубь комнаты. - Идем спать. Часы показывают четыре часа до начала рассвета.
-
-
21.11.2010 в 01:32419 слов
В комнате громко тикают часы. Слышится шелест ветра и глухие удары дождевых капель. Единственное окно запотело, из-за чего кажется будто улица снаружи плывет в тумане. Так и хочется поддаться в эту зыбкую размытую темноту, на миг отвлечься, уйти от всего: семьи, шинигами, пустых. От этой изматывающей неизвестности и напряжения. От этих бесконечных часов перед рассветом.
Catch me, I am falling
And your innocence
Is all I have
Can you hear me calling
In pieces only I can understand
Тонкое прозрачное стекло может запотеть от холода снаружи и душной жары внутри. От горячего дыхания, ложащегося на хрупкую поверхность и разомлевшего уставшего тела, практически навалившегося на окно. Глубокие вдохи-выдохи из глубины комнаты говорят о том, что второй человек все ещё спит. И это успокаивает, дает время обдумать свои действия, мысли, чувства. И в то же время хочется простых поддерживающих объятий, тихих слов, сухого поцелуя в висок. Такой нужной – ненужной сейчас нежности.
Breaking and you're climbing
And my innocence is all you have
I can hear you crying
From places only you can understand
Думать о многом так невыносимо и больно. Невольно приходят мысли о том, что ты погибнешь, что погибните вы. Встряхивая головой, прогоняешь такие страшные в этот ночной час мысли. Стрелки на часах показывают половину второго. Хочется лечь рядом, прижаться всем телом и заснуть. Но не получится. Слишком много мыслей, слишком много страха. И опустить бы руки, сдаться, но это невозможно. Потому что твой мир покачнется, перевернется, разрушится. Как эта хрупкая грань между внешним миром и теплом дома. И поэтому остается лишь чертить на запотевшем стекле одному тебе понятные слова.
Wanted to feel like I could tell you why
Thought I could almost see the other side
It disappeared before I saw the sign
The end is here.
Часы тикают слишком громко, продолжая неумолимый отсчет к концу этой ночи, наполненной неизвестностью и страхом. Вздыхая, прислоняешься к прохладному стеклу. Теплые руки обхватывают талию, а красные волосы, в темноте кажущиеся практически черными, шелком стекают на плечи. Сухое дыхание ложится на шею.
- Ты слишком много думаешь, Ичиго
- …
Это тот, другой, которого хотелось и не хотелось будить. И он что-то шепчет на ухо, что-то такое приятное, успокаивающее. И пускай от тебя ускользает смысл слов, один лишь этот голос, хриплый после сна, дает уверенность, что все будет хорошо.
- … совсем ребенок, – улыбка чувствуется у виска.
- Кто ребенок, я ребенок? - раздражения нет. Это уже привычка. – А тебя не посадят за растление?
Едва слышная усмешка, шлепанье босых ног, туда, вглубь комнаты.
- Идем спать.
Часы показывают четыре часа до начала рассвета.
-
-
21.11.2010 в 18:18не з.