[Songfic]

I - 40. Katekyo Hitman Reborn! Занзас\Скуало. Slipknot - Snuff

@темы: 1 тур, Slipknot, Katekyo Hitman Reborn!, выполнено

Comments

[Гость]

Размер: 581 слово (с учетом вплетенного текста песни).
Дисклеймер: не мои.
От автора: прошу прощения у заказчика. Очень-очень сильно прошу.
зы. Строки вплетала абсолютно как-то выборочно.
Отзвук слов, воспоминания растворяются в ночной тишине, но ярость не проходит еще долго.
Bury all your secrets in my skin.
Он бы позволил. Абсолютно все позволил, если бы мог получить хоть что-то в ответ. Не угрозы. Не попытки их исполнения. Не чертов гнев, от которого теперь…
The air around me still feels like a cage…
… и даже привычно хмуриться больно. Лицо, перечеркнутое надолго, если не навсегда, шрамом, оставленным рукой того, кому он доверял, по-своему, с осторожностью, с долей цинизма, сарказма, ярости, но доверял, саднит до противного сильно. Тогда, в кабинете, было такое же ощущение. Словно воздух раскалился до невозможного.
And love is just a camouflage for what resembles rage again…
Они сами, не спрашивая никого, раздали друг другу и остальным роли и старательно играли других «самих себя». Всю жизнь или немногим меньше. Они продолжали притворяться всегда или, по крайней мере, Скуало точно.
Или наоборот?
Это – показатель слабости. Слабость недопустима. Точка.
So if you love me, let me go.
Конечно же, он просто сбежал. Сбежал от воспоминаний и ответственности. От необходимости поднять взгляд и посмотреть с равнодушием. На такое он пока не был способен. А когда будет способен, то вернется, может.
Занзас не удерживал его.
И однозначной оценки его поступку Скуало пока не дал. Только в глубине души. Такую, о которой никогда никто не узнает.
См. пункт о слабости.
If I'm alone I cannot hate.
Холодные камни под ногами почти режут кожу.
Единственные слушатели за последние две недели.
Постепенно от холода, от которого сводит тело, гнев забывается.
Давление у одиночества, как на огромной глубине.
Плевать. Главное, что ненависть постепенно утихает, оставляя едва заметное, тихое-тихое сожаление…
If I can change I hope I never know.
Своей вины Скуало не чувствует. Гораздо приятней винить во всем Занзаса – на его действия не повлияешь, следовательно, можно позволить себе каплю жалости к себе… Можно позволить себе проклинать его и утешать себя.
I still press your letters to my lips
And cherish them in parts of me that saver every kiss.
Иногда Скуало начинают одолевать воспоминания. Отдаются еле заметной пульсацией – в губах, запомнивших куда больше, чем память, в некоторых моментах бывавшая бессильной… В руках мягко лежит черное перо, оставленное… неважно, когда. Важно, кем. Важно, как. Скуало вытягивает руку, пытается разжать пальцы, но они почти что рефлекторно сжимаются еще сильнее, и голос сердца кричит не делать этого.
Скуало успокаивает его одним действием. Прижимает прядь к губам и резко отбрасывает. В темноте не видно падения, но мечник все равно закрывает глаза. Легче. Едва-едва, но все же.
You couldn't hate enough to love.
Иногда ненависть сменяется любовью. Иногда – наоборот.
Но из безразличия… не получился любви.
Дни проходят, но он по-прежнему не чувствует себя…
… готовым подняться с колен. Поднять голову.
Вернуться, в конце концов.
My love was punished long ago.
В пальцах блестят, сжатые крепко-накрепко, ножницы. Отсвечивают золотым при луне.
Металлический стук половинок друг о друга. На этот раз вместо черных вниз летят серебристые пряди.
Скуало усмехается краешками рта.
Пока лучше не вспоминать. А когда наступит эта пора, уже будет все равно. Слишком безразлично и пусто, чтобы жалеть о волосах. И ему не хочется думать, что, может, где-то на другом конце страны кто-то другой, кого он когда-то, может, люб… ненавидел, конечно же, тоже будет вспоминать о том, что было…
Возможно, даже захочет все вернуть.
If you still care, don't ever let me know.
Потому что если он спросил, желает ли Скуало вернуть все, как было, мечник ответил бы без раздумий: «Нет».
Занзас спросит. Только мысленно.
Далеко отсюда.
И, несмотря на свой такой же мысленный ответ, ни за что не произнесет такого вслух.

[Лекарь Григорий Хата]

Т___Т Черт возьми. Если бы этот пи.. сейчас бы читал это.
А-а-а, как меня проперло. Некоторые могут не понять, о чем тут, а я понимаю, черт возьми, потому что пережил.
Все как и было. Вот что значит, слушать переживания убитого истерика. Как мне хочется извиниться.
Автоооооор, выползай ко мне.
з.

[Стоп-слово]

*автор тихо поднимается с пола, куда рухнул в процессе ожидания*
Все ведь теперь хорошо более-менее. И это главное.

[Leto.]

печально таак. и трогательно.
блин, я прониклась. дико.

браво, автор.